— М-м-м…

— Прям так и заказать — м-м-м? — тихо засмеялся Роман, усиливая нажим широкой ладони на ее бедре, прошелся пальцами выше. Диана хихикнула, когда рука поползла по внутренней стороне бедра, но смех сменился тонким стоном, когда пальцы коснулись половых губ, и скользнули между ними.

— Это невозможно, — прошептала Диана и вгрызлась зубами в подушку, от давления мужских пальцев в себе и твердого органа на пояснице.

— Ты права, принцесса. Остановиться невозможно.

Роман вдавил пальцы сильнее и проник глубже. Закинул одну ногу Дианы себе на бедро, заставляя ее раскрыться шире, выгнуться дугой и громко застонать, когда погрузил в нее сразу три пальца.

Настолько бесстыже и открыто Диана никогда себя не вела. Но и настолько хорошо ей никогда не было.

Сквозь марево подступающего оргазма она видела себя, свою вздымающуюся грудь с острыми сосками, подрагивающий живот, широко раздвинутые ноги, которые Роман не позволял свести вместе. Опустила взгляд, и от вида того, как рука Романа двигается между ее ног, как его пальцы погружаются, ускоряя темп, буквально сходила с ума. И это ощущение нереальности с одновременно острым ощущением жизни, вселило небывалую смелость и желание не только получить удовольствие, но и доставить его Роману.

Ее рука опустилась ниже, и Диана обхватила пальцами его орган, сильный и твердый, горячий и подрагивающий, желанный и желающий. Поймала взгляд темно-серых глаз Ромы, которые стали горячее жидкого металла. Они ласкали друг друга, не отрывая взгляда. Быстрые горячие вдохи и выдохи ходили между ними, губы на расстоянии сантиметра, кожей чувствуется приближение взрыва, и ураган бушует в глазах напротив, а удовольствия крик срывается с губ и не понять, где начинается ее стон и заканчивается его.

Еду они так и не заказали.

Утром, точнее, к обеду, Диана проснулась в постели одна. Прошедшая ночь показалась бы сном, если бы не отпечаталась на теле следами от губ, щетины, пальцев. Она отдавалась в мышцах приятным натяжением, и осела на губах блаженной улыбкой.

Прижимая покрывало к груди, Диана приподнялась на локте. Где она оставила одежду? И в чем вообще сюда пришла?

Дверь открылась, и в комнату вошел Роман. В белой футболке и спортивных штанах, он был совсем не тот Роман Алексеевич, которого Диана знала раньше. Это был Рома, мужчина, который любил ее всю ночь.

— Привет, — смущенно прошептала Диана, сжала покрывало и прикрыла себя до шеи. Как себя вести? Что говорить?

Рома присел на корточки возле Дианы. Приобнял за талию, притянул к себе. Обхватил пальцами подбородок и заставил посмотреть на себя.

— Собирайся, принцесса. Я жутко голоден, и его не утолить поеданием тебя. Хотя-я-я… — прижался губами к ее предплечью и чуть прикусил. Диана взвизгнула и хотела отскочить, но его руки удержали ее на месте.

— Твои вещи в ванной. Прими быстрый душ, нам пора выходить.

— Куда?

— Сперва завтракать. Но не слишком плотно, потому что потом мы будем прыгать с парашютом.

— Чего-о-о? Ни за что!

Но они прыгнули.

Сперва перекусили в кафе на первом этаже дома. А потом, как сумасшедшие, поехали за город, в оборудованный полигон для парашютистов-любителей. Прослушали инструктаж, одновременно застегивая бесчисленные застёжки и ремни на костюме, шлеме, маске. Гулко шумящий самолет. И крепкая рука удерживает Диану за руку и не дает отступить.

Прыжок…

И полная невесомость. Крик застревает в горле. Воздух колет кожу, а в ушах гудит ветер. И крепкое тело за спиной дает ощущение безопасности, насколько это возможно на высоте в сотни метров над землей.

Насколько же мелкими и незначительными кажутся проблемы и заботы, с клубками воздуха в раскрытых ладонях, а все сдерживаемое напряжение вырывается с радостным криком и растворяется в бесконечности неба. Шумное дыхание, и слезы, слепящие глаза. Ужас, смешанный с адреналином, сменяется ярким калейдоскопом — неверие, осознание, страх, понимание, восторг, счастье. Смешанным коктейлем бурлит в крови, отдается в сердце, которое стучит быстро и невпопад. Жизнь проносится перед глазами, и проблемы улетают в пыль, ведь по другому быть не может, когда земля приближается опасно быстро, но за спиной крепкая опора и уверенная рука на талии.

Диана подумает обо всем потом. Сейчас есть только радость от твердой руки, сжимающей ее ладонь, и сердце бежит галопом от смеющегося взгляда серых глаз, а насмешливый голос уверяет, что все получилось, и хвалит ее за смелость.

Когда Рома рядом, что может быть важнее?

Роман сидел в машине, и смотрел на Диану. Вот она вышла из подъезда, а за ней вышел мужчина. Они останавливаются у двери, мило переговариваются, посмеиваются. Потом Диана берет мужчину за руки… Роман схватился за ручку двери, готовый распахнуть ее и выбежать, вырвать Диану из рук другого… но Диана склоняется к мужчине и целует его.

Рома не ожидал увидеть ее тут. Заезжая на эту улицу, чтобы проведать племянника в больнице, он даже не предполагал, что случайно наткнется подобную картину — Диана с другим мужчиной.

Мыслить трезво и четко — вот урок, который Рома учил годами. И неужели сейчас он изменит себе?

В голове Ромы крутились кадры того, как Диана склонялась к нему и целовала, вначале осторожно и неумело, но по мере того, как он наращивал темп, поцелуй углублялся, а ее стоны становились громче, утопая у него во рту. А он пил их, наслаждался тяжестью ее тела на своих бедрах, прикосновением острых сосков к своей груди при каждом его толчке, ее тесными мышцами, жарко и тесно обхватывающие его. Так тесно, что он несколько раз сдерживал себя, сбавлял темп, чтобы довести Диану до края и прыгнуть вместе, наблюдая всю гамму удивленного восхищения в ее карих глазах.

Мысли пролетели молниеносно, но этого хватило, чтобы брюки натянулись в паху. О каком контроле может идти речь, если, при одном воспоминании, он встает на дыбы? Рома слишком увлекся этой охотой и вожделенной добычей. Увлекся так, что чуть не порушил проделанную работу. Его внимание ослабло, ведь сейчас первым делом он думал не о расследовании и безопасности, а мечтал схватить Диану в охапку, закинуть на заднее сиденье авто, и отодрать ее так, чтобы она никогда больше не смела касаться чужого, блядь, мужика!

Но.

Сейчас жизнь Дианы стала насыщенной и интересной, наполнилась новыми знакомствами и ощущениями, и наверняка она огляделась по сторонам и увидела до хрена новых возможностей. Диана открыла в себе женщину, красивую, манящую, такую разную, но такую неизменчивую, и, возможно, задумалась о своей жизни, полной штампов — муж, дети, дом. Ну же, Ром, она же женщина, и ей, как всем женщинам, хочется стабильности, законного мужа, и банально съехать, в конце концов, от родителей.

Молнией проскочила картина того, как Диана возится на его маленькой кухне. Печет что-то с запахом корицы и яблок, слизывает с пальца густую карамель, прищуривается, оценивая вкус. И если подойти к ней со спины, она замрет. Прикроет глаза, когда Рома прижмется губами к ее шее, одновременно стягивая с нее брюки вместе с трусиками. Она, конечно, попытается вырваться, но не сможет, потому что он войдет в нее, глубоко и медленно. И ей останется только упереться руками об стол и выгнуться в спине, предоставляя себя ему…

Блядь, ну вот опять!

Роман стукнул по рулю кулаком и прикрыл глаза. Затем посмотрел в зеркало заднего вида, как Диана медленно шагает по тротуару и скрывается за углом дома.

Отлично сработано, Львов. Смог усмирить дикарские замашки, не помчался за ней, не стал вытряхивать ответы о том, с кем она целовалась у подъезда, почему она оттуда вышла с каким-то мужиком, что они там делали. Это не его дело. Скоро, совсем скоро, все закончится.

При мысли о работе, Роман почти восстановил максимально трезвый взгляд, насколько это возможно. Согласно поступившей информации, Михаил Демьянович на конечной стадии работы. Скоро винт гребаного корабля будет собран, и Роман скинет сковывающие обязательства. Вольется в прежнее русло, где все четко разграничено и определено заранее. А Диана вступит в новую жизнь, может, непонятную и запутанную, но интересную и полную плешивых тюфяков в вязаных кардиганах.