— Пожалуйста… Они могут услышать… — задыхаясь, прошептала Диана. Подобной близости Роман никогда себе не позволял. А сейчас, так близко! Опасно близко! Твердый, неподвижный, даже не реагирует на ее попытки вырваться. Только дышит тяжело, утыкаясь носом ей в шею, а крепкая рука все еще держит за горло, не сильно, не больно, но не отпуская, не давая двинуться.

— Сделай так, чтобы они ушли, — прошептал Роман, обдавая горячим дыханием. — Или это придется сделать мне самому. А знаешь, как я это сделаю, принцесса?

— Нет! — очередной писк, когда он потерся об нее, давая в полной мере ощутить свою твердость даже сквозь плотную ткань. Ее рост, который Диана считала минусом, подходил ему под знаком огромнейшего плюса.

— Я устрою тут такой траходром, что в следующий раз они хорошенько подумают, выбирая время для визита.

— Х-хорошо, — просипела Диана. — Отпустите…Я…скажу им…

Только прилагая всю выдержку, он отлепился от Дианы и сделал шаг назад.

Диана сама не помнила, что сказала тете Оле и обиженному Степану. Видимо, из-за того, что соседка приехала только вчера, она еще не получила известий о Чарльзе в жизни Дианы, и притащила племянника на смотрины.

Роман провожал Диану взглядом, следил за каждым движением, стоял прямой и застывший, словно натянутая струна, и это его напряжение витало в воздухе и не обещало Диане ничего хорошего.

Хлопнувшая дверь отрезала их от внешнего мира. Полутемный коридор, высокий застывший мужчина, дрожащая напряженная женщина. Воздух искрится и плавится тело от алчного возбуждения в крови.

Разрезая сжатый воздух, рассекая широким шагом, Роман пошел к Диане. Приближая неотвратимую ошибку, но нужную и правильную здесь и сейчас. Схватил ее за талию и…

— А вы чего тут в темноте?

Распахнувшаяся дверь, изумленная Альбина Марковна с пакетами в руках и Роман со стояком в штанах.

Картина маслом, блядь.

— Здравствуйте, Альбина Марковна. Давайте помогу.

Лучше так. Отодвинуться от Дианы, от ее чуть разочарованного взгляда. От ощущения талии в ладони. Потому что еще секунда и он бы…

Диана снова не помнила ни разговоров с мамой, ни неловких объяснений, ни вопросов, на которые она отвечала невпопад. Только взгляд Романа, прожигающий и жадный, впечатался в память и вгрызся в сердце.

— Что у вас с рукой? — тихо спросила она, пока мама вышла из кухни.

Роман засунул кулаки в карманы.

— Она вся в крови… Дайте я гляну, обработаю…

— Тебе лучше не прикасаться ко мне сейчас.

Тихий ровный ответ, и абсолютно дикие глаза.

— Роман…

— Я пойду.

— Но…

— Лучше не приближайся, Диана, отвечаю.

Знаете, как магнит отлипает от другого? Разрываются цепи, с неслышным звоном, с натяжкой, с тягучей силой, разъединяются, желая вновь притянуться, приблизиться друг к другу. И стоит только их приблизить, как…

Роман ехал на максимальной скорости. Привычное состояние после силовых операции, которое обычно он сбрасывал яростным сексом, а потом восьмичасовым сном. В телефон вбито несколько полезных номеров, но нет никакого желания набирать безликим женщинам, после…

Зашел в квартиру, сбросил пыльную одежду, надел шорты.

Подошел к висящей в углу груше.

— Ну, привет, подруга.

Замах и первый удар.

Приезду Димы и Сергея радовались не только Вероника Степановна и Роман, но и Марьяна и Алекса. Сергей и Алекса были почти одного возраста, и унаследовали от родителей привычку налаживать отличные отношения между братом и сестрой.

А Марьяна была рада, что приблизился момент, к которому готовилась последний год, пока шли переговоры о возможных вливаниях денежных средств Димы в ее бутики. Дима всегда был примером для подражания, и Марьяна советовалась с ним в тех моментах бизнеса, с которыми не могла обратиться ни к кому, и советы брата никогда не подводили.

— Дима, даже не знаю, как себя сдержать, чтобы не зацеловать тебя! — широко улыбнулась Марьяна с бланком в руках, который гарантировал вложение внушительной суммы.

— Так не сдерживай, — усмехнулся Дима и она обхватила его за шею, притянула к себе и оставила на щеке звонкий поцелуй.

— Ты просто волшебный брат, честно. Только Ромке не говори, заревнует, — усмехнулась она и Дима хохотнул.

— Ты думаешь, я такой козырь так сразу выдам? Я выжду, и в нужный момент…

— Не знала бы, что сама вас родила, так подумала бы, что кровные враги, а не братья, — вставила Вероника Степановна.

Официант принес заказ, и они принялись за еду.

— Кстати, на счет завтра…

— Да? — вскинул голову Дима. Марьяна удивилась.

— Ты чего сразу в стойку, как будто дичь учуял?

— Может и учуял.

— Ну-ка, ну-ка.

— Никаких нуканий, — посерьезнел. — Завтра в Фоксторе будет Эмилио со своей свитой, и мы со своей. Юриста я нашел толкового, все как надо сделает, за это не переживай.

— Эмилио на рашн ни а, ни бэ, только итальяно. У меня есть отличный переводчик…

— Нет! — рявкнул Дима и так прихлопнул по столу, что Марьяна и Вероника Степановна подскочили.

— Тьфу ты, мать чуть инфаркт не схватила!

— Прости, — буркнул Дима, а Марьяна прищурилась.

— Так, я не поняла, что вообще…

— Переводчица будет…моя, — выдохнул он. Отпил из бокала большими глотками минералки.

— И где ты его нашел? Точно опытный? Мне на встрече сюрпризы не нужны…

— Самая лучшая, — выдохнул и чуть улыбнулся.

Вероника Степановна и Марьяна переглянулись, но не решились дискутировать дальше.

Они закончили трапезу, и Дима встал из-за стола. Поцеловал на прощание мать и сестру, и вышел из ресторана. Размял спину и почувствовал небывалый прилив сил, когда подумал о переводчице на завтрашней встрече.

— Странный какой-то, — пожала плечом Марьяна.

— Да он с самого приезда как заведенный, — поделилась Вероника Степановна, доедая десерт. — Как ни позвоню, он в спортзале. Вот скажи, что там можно делать каждый день по нескольку часов?

— Жир гонять, — усмехнулась Марьяна. И добавила со смешком: — Или напряжение снимать.

— Я бы подумала, что все из-за Сони…

Марьяна так же, как и брат десять минут назад, хлопнула по столу ладонью, но немного тише.

— Я не поняла, теть Вер! Почему я такие новости последняя узнаю?

— Да какие такие новости? Никаких новостей… — залепетала Вероника Степановна и покраснела.

— Только не надо мне тут сказки рассказывать, — отмахнулась Марьяна. Затем склонилась ближе. — Лучше расскажите мне, кто такая эта Соня…

Кто такая эта Соня, Марьяна поняла на следующий день, на встрече с итальянцами в отеле «Фокстор». То, как Дима смотрел на переводчицу, яснее ясного говорило о том, что никакими деловыми отношениями тут и не пахнет. А пахнет паленым от того, какими пламенными взглядами обменивался он с платиновой блондинкой, которая, оказалось, отлично говорит на итальянском и профессионально переводит. Вот кто учил Сережу итальянскому, а теперь учит старшего Львова любить…

Видимо, их история любви уже написана.

А сама Марьяна… А что она? Она день за днем отрабатывает норму, как на автомате. Отправить Алексу в Швейцарию на учебу, открыть еще несколько точек «Easy-chic», расширить журнал и при этом не откинуть копыта. Даже этот контракт с итальянцами не так сильно нужен. Просто привычка… Привычка держать руку на пульсе, двигаться вперед, не оглядываться, не вспоминать…

Какой она была, когда рядом был Адик…

Они встретились на собеседовании, где Марьяна изо всех сил старалась произвести на работодателя впечатление. И произвела. Стоило Адольфу взглянуть в зеленые глаза энергичной вёрткой девчушки, как сердце пятидесятилетнего бизнесмена дрогнуло, а потом заполнилось любовью. Адольф был мужчиной, чьей любовью можно гордиться, что и делала Марьяна, глядя, как он выполняет любой ее каприз, допускает к ведению бизнеса, помогает ее родным и близким. Именно покойный супруг сделал первые инвестиции в тогда еще молодого Дмитрия, и видимо теперь, вкладывая в бизнес Марьяна, Дима как бы отдает долг, который давно уже выплатил.